Логово серого волка [СИ] - Маргарита Бурсевич

Вот после этого я перестала смущаться и твердо решила, что не позволю ему выиграть легко. Хоть и призналась сама себе, что все мое сопротивление это дело времени. Противостоять такому напору сложно, а если еще и сам что-то чувствуешь в ответ, то совсем невозможно.

— Увидимся вечером, — крикнул он уже от выхода.

Зачем он так? Ему нравится меня смущать? Или он, таким образом, демонстрирует всем и каждому свою территорию?

— Это мы еще посмотрим…

До конца дня я помогала Руфь со всякого рода делами, которых в замке было невероятное количество. Причем мы так быстро перебегали из одной хозяйственной части замка в другую, что стало понятно, мы тут не для помощи, а для ознакомления. Руфь словно вводила меня в курс дела, где что находится, кто чем занимается. Другие тоже вели себя со мной совсем иначе — больше не было косых взглядов и перешептываний за спиной.

— Руфь, а ты случаем не торопишься? — как бы между прочим спросила я.

— Главное, что вроде успеваем, — хихикнула кормилица в ответ.

— Вроде?

— Ну, если так дело и дальше пойдет, то со дня на день быть тебе хозяйкой в доме.

— И как у оборотней определяется этот момент?

— Ну, как же…

Руфь так густо покраснела, что ответ мне уже не понадобился. Я махнула рукой, останавливая ее объяснения.

— Со дня на день говоришь?! — стала закипать я.

— Ромашка, я знаю, что для тебя все слишком быстро, но есть еще и другая сторона. Оборотню, нашедшему свою женщину, с каждой минутой все сложнее оставаться вдалеке. Его буквально стальными тросами тянет туда, где она находится. Ему все время надо находиться рядом, и только когда пара соединяется… ну ты понимаешь… так вот, только тогда его инстинкты позволяют человеческой половине сдерживать свои порывы, и он снова становится почти самим собой.

— Почти?

— Он возвращает контроль, но тяга к паре становится частью оборотня до конца его жизни. Волк инстинктивно выбирает себе пару и полностью переключается на нее. Эта тяга настолько велика, что оба лика готовы следовать за своей женщиной хоть на край света. Но Грей взял тебя в осаду не только потому, что его волк так сказал. Нет. Он сам по себе слишком силен, чтобы подчинятся даже волку, а значит, он полностью согласен и разделяет те чувства, которые ты пробуждаешь в обеих личинах. Просто мужчины слишком прямолинейны и привыкли идти напролом. Им невдомек, что иногда нужнее несколько слов, чтобы у нас, у женщин, было меньше сомнений.

Последнее было сказано специально для меня, ведь Руфь выросла среди оборотней, у нее не могло быть никаких сомнений, когда за ней принялся ухаживать Кайл.

— Спасибо, Руфь, — поблагодарила я, собираясь к себе в комнату.

— Ты знаешь, если будут вопросы, не стесняйся, а то иногда недопонимание может и к беде привести.

— Я запомню, спасибо.

Вышагивая по комнате, напряженно думала. И выводы были просты, хоть и заставляли нервно поджимать пальцы на ногах. Здесь так много подводных камней, что страшно плыть.

Катрин. Боже, как теперь смотреть в глаза женщине, которая с моим появлением потеряла любимого мужчину. И я, и она понимаем, что от нас ничего не зависело, но так тяжело становиться причиной крушения чьих-то надежд.

Локи. Я встала между друзьями, хоть и не желала этого. Пусть здесь не может быть другого выбора, но и Локи не виноват в своих чувствах. Если следовать логике всех тех, с кем приходилось обсуждать мое положение, выходит, что однажды он встретит свою женщину, и все эти волнения останутся в прошлом. Но пока этого не произошло, мы все ходим по тонкому льду.

Грей. Слишком напорист, заставляет ощетиниваться, пробуждая инстинкт самозащиты. Непривычная к пристальному вниманию, я из-за него оказалась в центре обсуждений целого замка, который только и ждет, когда я выброшу белый флаг. Он хочет все и сразу, при этом не потрудившись спросить, чего хочу я. Он не желает понимать, что я не готова принять его. Я не готова становиться частью чьей-то жизни потому, что еще не понимаю себя саму. Я не готова довериться ему.

Я. Что делать мне? Я прекрасно вижу, к чему идет дело, и знаю, что конечный итог здесь один. Я осознаю, что подсознательно сама хочу того, что мне предлагает Грей. И знаю, что приму его. Но только после того, как буду уверена в нем, и главное, в себе. Мне нужно то, что он мне не желает дать. Время, мне нужно время. И я собираюсь его получить.

За окном темнело, и я знала, что зверь очень скоро придет ко мне. Надо действовать сейчас.

Подхватив тканевый мешочек, припрятанный в комнате еще утром, вышла из комнаты, плотно прикрыв дверь. Пусть считает, что засов на месте, ведь если он придет через окно, у меня больше шансов сбить его со следа. Хотя, с другой стороны, я и так неплохо подготовилась. Взвесив в руке мешочек, решила, что этого будет достаточно и, развязав его, обильно посыпала хранившемся в нем перцем полкоридора, маскируя свой запах. Жгучий порошок запершил в горле и носу, а значит, если уж он мне причиняет столько дискомфорта, то и зверь будет сбит со следа.

Легкий стук в дверь, и удивленное лицо Гая предстало передо мной. Я неловко помялась, а потом попросила о том, за чем, собственно, и пришла.

— Пустишь переночевать?

Если сначала он удивился и даже выглянул в коридор, проверяя все ли в порядке, то потом, поняв причины моего визита, громко расхохотался. Вздрагивая и вытирая выступившие слезы, он пропустил меня внутрь.

— Проходи, конечно, но вот надолго ли?

— До утра, — уверенно сказала я.

— Думаешь не найдет, он же по запаху…

— Так точно не найдет.

Моя уверенность заставила его задуматься, а потом он вышел за дверь, решив посмотреть, на что я так надеюсь. Не было его всего несколько минут, а потом чихающий и отфыркивающийся оборотень вернулся, чтобы гордо потрепать меня по волосам.

— Устраивайся, дочка. Хоть выспишься.

Гай давно посапывал в глубоком сне, а я стояла у окна, наблюдая за тем, как тяжелые, первые в этом году снежинки сыплются на землю. Сна не было, и знаю, что не будет. Я оказалась тут только из чистого упрямства и, находясь наедине с самой собой, признавала, что хотела бы быть сейчас в другом месте. В теплых, ласковых объятиях моего оборотня.

Не знаю, как долго я так простояла, когда по замку прокатился тоскливый, душераздирающий волчий вой, заставивший меня вздрогнуть не только телом, но и душой.

Глава 23

Почему так плохо? Гнетущее чувство пустоты вливалось в мой еще не совсем проснувшийся разум. Волк поскуливал и виновато жался. А еще было непривычно холодно. Оборотни в отличие от всех легенд, которые по вечерам рассказывают детям, чтобы напугать, тоже знают, что такое холод, жар, боль и бессилие. Пустота вытягивала силы и мешала поймать реальность, в которой меня ждал зверь. А еще очень раздражало жжение в носу и сухота в горле. Да что за черт тут происходит?